Минский концерт группы Sepultura

Страждущих в зал не запускали примерно до половины восьмого, при объявленном времени начала 19:00 в зал, а журналистов, вроде вашего скромного повествователя, подстерегали всякие козни в виде отсутствия списка аккредитованных и т.п., но об этом не будем. Худо-бедно, народ попал-таки в зал, где ему еще минут сорок пришлось изнывать от тоски. Ну, или развлекать себя созерцанием томного передвижения техников по сцене, ударной установки с красноречивыми надписями «1/4 Of A Century» на бас-бочках, большущего задника, точной копии обложки нового альбома «A-Lex». Да, еще имело место наличие неприятного контингента, замеченного и раннее на подобных концертах. И везет же мне рядом с одними и теми же персонажами в толпе стоять! Выслушивать каждый раз одинаково дурацкие шутки, сопровождаемые тупым ржанием – ничего интересного в этом нет, скажу я вам. Как позже оказалось, бывает и хуже.

И вот концерт после дикой затяжки – впрочем, нам не привыкать – начался. И начался несколько неожиданным образом. Нет, Сепультуру хотели увидеть все – это понятно, но не увидеть перед ней анонсированных RASTA... Так и осталось неизвестным, по каким таким “причинческим технинам” на сцену не вышел хороший, но поднадоевший белорусский коллектив, но получилось как получилось. Даже немного жалко, хотя такой группе как Sepultura разогрев не особо и нужен. Потому что публику они сами завели с пол-оборота. Сперва в желто-зеленом освещении материализовались Киссер, Джуниор, Долабелла и заиграли “A-Lex I”, под конец которого... правильно! – на сцену выскочил двухметровый исполин Деррик Грин. Понеслась!

С первых же секунд архияростной «Moloko Mesto» врасплох застал самый главный и обидный минус концерта: Грина не было слышно. Практически полностью. Прошло некоторое количество песен, и вокал вперед все-таки вывели, но все равно было не ахти, очень не ахти. По началу вообще доходило до абсурда. Под какую-нибудь «Convicted In Life» пускаешься в бешеный отрыв, вовсю мотаешь хаером, а потом поднимешь голову и видишь: «А он, оказывается, поет». Тем не менее, благодаря хорошему знанию репертуара, зал подпевал, в том числе и новые песни («What I do, I do ‘cause I like to do!!!»). В остальном же звук был замечателен, а по меркам Дворца Спорта чуть ли не идеален. Прекрасные барабаны, немного заглушающие басуху, а главное – гитара Киссера. Это просто браво звуковикам за такое наслаждение!

Песни, одна другой мощнее, вылетали как из пулемета. А в силу небольшой длительности большинства, эффект достигался максимально убийственный. Неприятный инцидент случился во время исполнения «The Treatment». Песня классная, качевая, одна из лучших на альбоме. Может быть, поэтому, а вероятнее всего, из-за патологического недостатка мозгов – вот уж кому точно требуется лечение – на сцену запрыгнул невесть откуда взявшийся разгоряченный меломан (далее Придурок). Хотел он приблизиться то ли к Деррику, то ли к Андреасу, но этого сделать ему не позволил моментально среагировавший техник, которому, увы, не хватило навыков выталкивания подобных отморозков.

Придурок со сцены тут же спрыгнул, но и его потянул за собой. Сам скрылся в неизвестном направлении, а техник остался лежать под сценой, перед этим больно ударившись животом о металлическое ограждение. Понятное дело, песня прервалась, все четверо музыкантов склонились над бедолагой, подтянулись ОМОНовцы, собирались вызывать носилки, но к всеобщему облегчению, парень отлежался, встал и даже улыбнулся. Чем заслужил аплодисменты, полные сострадания и восхищения (удар-то был ого-го какой!). ОМОН тем временем поставил публику перед фактом «Еще раз такое случится – перестанут они для вас играть» и живо интересовался «А что здесь случилось? А кто это был?». Вот когда вы действительно нужны, вас днем с огнем не сыщешь! Всегда в подобных случаях становится стыдно за свою страну, хотя и понятно, что такое могло случиться где угодно – идиоты везде есть. Понимают это и музыканты (тем более жанр экстремальный, всякое повидали), поэтому Киссер сказал «Spasibo, Minsk!» и выступление продолжилось как ни в чем не бывало.