Репортаж с московского концерта группы Slayer

Чтобы стать грандиозным событием, концерт не обязательно должен проходить в «Олимпийском» или «Лужниках». Оказалось, для этого может быть достаточно даже клуба, пусть и самого крупного в Москве. Slayer – одного этого имени достаточно, чтобы понять, насколько круто было 29 ноября в «Б1 Maximum». Кто-то ждал этого концерта почти год (поначалу он был назначен на июнь), кто-то – все десять лет с момента первого приезда группы в Россию, и это ожидание было оправдано.

И без того назначенный на необычно позднее время (21:00), выход Slayer задержали почти на час. Стены зала уже трещали от набившихся в клуб фанатов, техники группы по пятому разу настраивали гитары, а сами музыканты всё не показывались публике. Ближе к десяти огромная толпа металхэдов уже отчаялась звать “Slayer! Slayer!” и начала выражать своё недовольство лозунгами “Сиськи! Сиськи!” или совсем уж нецензурными выкриками. В первых рядах даже случилось несколько драк между пьяными фанатами, на которые, кстати, охрана клуба никак не реагировала. Поддержание порядка на концерте вообще было довольно средним, хотя для пущей важности на входе в клуб стояли даже милиционеры.

Свет всё-таки погас, когда настроение массы разгорячённых фанатов уже было близко к бунту. Едва различив в полутьме силуэт с лысым черепом и характерной бородкой, прошедший из левой кулисы в правый конец сцены, зал одобрительно взревел. Вслед за Керри Кингом на сцену вышли его коллеги, оттягивая торжественное начало концерта. Зал всё шумел, когда в колонках появился лёгкий свист вступления “Flesh Storm” – какие-то секунды, и клуб тряхнуло, словно от взрыва. Первая песня пронеслась за какие-то секунды, и не успел ещё затихнуть её последний аккорд, как Том Арайя проревел в микрофон: “War Ensemble”. Жуткое месиво из поднятых рук и сдавленных тел резко подалось вперёд – ограждение перед сценой едва устояло. А четверо изуверов на сцене всё не унимались – “Chemical Warfare” и “Ghosts of War” вообще были сыграны без перерыва, как одна песня.

Slayer выглядели на сцене спокойно и пугающе уверенно – они и не такие залы рвали на части. Если бы тяжёлый металл был религией, с Керри Кинга стоило бы писать иконы. Невысокий, коренастый, с лысой головы до затянутых в кожаные штаны ног покрытый татуировками, он расхаживал из одного конца сцены в другую, оглядывая поклонников суровым взглядом и потрясая огромными цепями, свисавшими у него с пояса. Да ещё и эти его рогатые гитары! Трудно представить, что кто-то может выглядеть более брутально в таком образе.

Чудовищный темп концерта слегка спал в начале “Jihad”, которая всё равно довольно скоро превратилась в очередного мечущегося по клетке огрызающегося зверя. Особенно эффектен в конце песни был Арайя, декламирующий последние строки, словно оратор на митинге, с характерными жестами и интонациями. Поющий (орущий?) басист Slayer вообще оказался удивительно харизматичным фронтменом. Всегда милый и дружелюбный во всяческих интервью, на сцене он преобразился, став жестоким и надменным типом, как никто достойным изрыгать из пасти огнеопасные стихи, которыми славится его группа. Правда, время от времени он всё равно одаривал публику отеческой улыбкой, не забывая при этом оголтело терзать струны своей бас-гитары.